— Тебя отдали в хоккей в Москве. Как и когда это произошло?
— Свою спортивную карьеру я начинал в Воронеже, так как сам оттуда. По детским садикам ходили тренеры. Меня выбрали из-за того, что был очень активным малым. В десять лет переехал в Москву… Ну не совсем переехал. Мы с мамой были в Москве, все остальные родственники — в Воронеже. С десяти до семнадцати лет я играл за «Динамо». На драфте меня выбрал «Салават Юлаев».
— Какова воронежская школа хоккея? Почему пришлось переезжать в Москву?
— В Воронеже я играл по 96-му году, хотя сам родился в 97-м. Пришло время, когда нужно было уехать. Не в укор Воронежу, но школа там слабая. Выбор пал на Москву, так как дети там намного сильнее. Перешёл туда для саморазвития.
— А как попал именно в динамовскую школу?
— К нам на турнир приехали представители «Динамо». Мама подошла к тренеру и спросила, можно ли приехать на просмотр. «А почему он не играет?» — спросил тренер. Мама объяснила ситуацию — я играл за 96-й год. Я получил согласие, приехал, и через два-три дня меня уже взяли в «Динамо». Вернулся в Воронеж разобраться со школьными делами. Забрали документы, переоформились и сняли квартиру в Москве.
— Насколько сложно было адаптироваться к Москве?
— Первое время было очень сложно. Потом уже привыкли. Потом было сложно адаптироваться к Уфе, когда я туда переехал.
— Поговорим о «Динамо». С кем из известных ныне ребят 97-го года рождения тебе удалось пересечься в команде?
— Мы играли в тройке с Жебелевым и Вихровым. Если посмотреть статистику, можно обнаружить, что эти два парня были лучшими по нашему году во всей Москве. Я играл с ними. Потом к нам пришёл Петунин, который играет в «Динамо» в ВХЛ. С Климом Костиным не пересекался. Вихров закончил карьеру, хотя был одним из лучших крайних нападающих. Ему помешали травмы, и он выбрал учёбу. Окончил школу с золотой медалью. Во всём был хорош! Он был для нас примером для подражания. И в школе успевал, и в хоккее. Выбрал школу. Всё же золотая медаль! Тот же Жебелев был одним из лучших. Вызывался в сборную России, когда играл в «Динамо», в течение нескольких лет. Сейчас выступает за «Атлантов».
— Что всё-таки у тебя не получилось в «Динамо»?
— В общем-то, всё получилось. Всё складывалось хорошо. Но на воспитанников «Динамо» на драфте была такая атака, что все «защиты» просто закончились. Мой агент говорил, что «Салават Юлаев» хотел меня взять к себе. Понимали, что «Динамо» вряд ли меня отпустит. Но в итоге сложилось так, что меня задрафтовали в «Салават» под 80-м номером.Я об этом узнал, когда мне позвонил друг. Я играл в футбол с пацанами во дворе и был очень удивлён этой новости. Испытывал, честно говоря, смешанные чувства. Всё-таки семь лет провёл в «Динамо»…
— Давно работаешь с агентом?
— Да. Станислав Николаевич Романов — мой агент уже третий или четвёртый год.
— Ты сказал, что адаптация в Уфе проходила нелегко. Какие именно сложности испытывал? Как встретили в городе, в команде?
— Всё-таки МХЛ — это не СДЮСШОР. Там все одного возраста, а в «молодёжке» есть ребята постарше и помладше. Нормально адаптировался. Сначала было непривычно. Даже грустно. Но друзья рядом со мной всё же были. Я же приехал в Уфу с Ваней Биткиным и Денисом Ермошенко. Там ещё Петя Кузнецов был. Мы знали друг друга, но так близко не общались. А тут встретились и ближе познакомились. Потом ещё с Красильниковым, Воробьёвым… Потом — со старшими ребятами.
— Вспомни свой первый матч в МХЛ. Кто из ребят особенно тебя поддерживал в тот день?
— Тот матч против «Снежных Барсов» сложился очень хорошо. Мне удалось и забить, и голевую отдать. Миша Воробьёв в той игре отдал две передачи.
— Сразу почувствовал, что МХЛ — это уже не школа, как ты сказал?
— Конечно. Сначала было непривычно. С молодых всегда спрашивают куда больше. Мы смотрели на старших, что-то у них перенимали. Думаю, мы неплохо себя показали. Кроме того, тогда конкуренция внутри команды была значительно выше, чем сейчас. В принципе, в МХЛ и сейчас три «лимитчика», но тогда старших игроков было всё-таки больше. Пять человек 94-го года, много ребят 95-го и 96-го. Мы втроём постоянно играли — я, Воробьёв и Ваня Биткин. Всем нужно было играть, и кого-то иногда присаживали.
— Удалось Мишу Воробьёва поздравить с бронзой МЧМ?
— Да. Я был травмирован, не играл в январе с «Авто». Он приходил на игры, мы сидели вместе, он рассказывал нам о турнире. Сам он — очень прямолинейный. Многим это не нравится. Михаил — стеснительный, трудолюбивый и очень думающий игрок. Очень хороший парень.
— У тебя мама живёт в Воронеже. Удаётся ей следить за твоими выступлениями?
— Мама смотрит прямые трансляции в интернете. Сидят и смотрят вместе с отцом. Брат за меня тоже переживает, крестник… Все, в общем. Вся семья.
— Расскажи о своём восприятии Восточной конференции. Кого считаешь самым сложным, самым искусным соперником?
— На Западе конкуренция не такая сильная, как на Востоке. Здесь каждая команда может забрать очки у лидеров. Всё очень и очень плотно. Из соперников… «Реактор» — очень боевитая команда. Кроме того, техничная. «Белые Медведи» и «Омские Ястребы» играют в более академичный хоккей, особо не играют «в тело». Но я не могу так рассуждать! Мне нравится «Толпар», и я поставлю его на первое место!
— Как тебя выбрали капитаном команды?
— Не было никакого выбора. Тренерский штаб поставил перед фактом. «Выводишь команду» — сказали. Меня ещё в прошлом году выбирали, но я травмировался и отсутствовал два месяца. В итоге капитаном был Кирилл Шмурыгин. В этом сезоне тренеры доверили это право мне. Пытаюсь отрабатывать, оправдывать доверие.Роль капитана для меня не нова. Я им был и в «Динамо». Мне это не мешает. Пытаюсь кому-то вовремя подсказать. Кто-то воспринимает мои советы, кто-то — нет, но это уже дело каждого.
— У хоккеистов обычно мало свободного времени. Как ты проводишь его? Удаётся куда-нибудь сходить в Уфе?
— Не так давно я был на больничном. Там свободного времени — навалом. А во время тренировочного процесса, когда появляется время, стараешься лишний раз поспать или просто полежать, отдохнуть. Иногда можно сходить в кино.У меня есть девушка. Мы с ней познакомились в Уфе. Встречаемся уже два года. Мы ездили в Москву и Воронеж, знакомил её с ребятами из «Динамо».
— Кстати, с кем из них удаётся на регулярной основе поддерживать общение?
— С Гиви Читава, с Петуниным. А так — с Чебыкиным, Артёмом Волковым, когда встречаемся. С Милёхиным, который сейчас играет в СКА-1946 под руководством отца. Леонов играет в «Витязе».
— Следишь за НХЛ? Есть любимая команда или хоккеист?
— Каждое утро, как проснусь, захожу в MyScore. У меня там стоят уведомления на многих командах — «Вашингтон», «Тампа-Бэй», «Монреаль», «Филадельфия», «Колорадо»… Да все команды интересны! Из игроков — с детства следил за Овечкиным. Сейчас он уже не является моим любимым хоккеистом, потому что уже не играет, как раньше. Он нёсся, лез, толкался, бросал. Машиной был! Сейчас уже стал опытнее.
— Важный вопрос: ты на льду и в жизни — два разных человека?
— Я всегда стараюсь оставаться спокойным. Бывают ситуации в жизни, когда я завожусь, не могу промолчать. На льду стараюсь себя успокаивать. Когда распыляюсь, игра от меня уходит. Стараюсь концентрироваться на игре. Не знаю, разный я или одинаковый. Об этом судить партнёрам.
— Кем ты видишь себя через десять лет?
— Если честно, подумывал насчёт работы комментатора. Это же интересно — быть экспертом, обсуждать хоккей. Мне это близко, я всё знаю, всем интересуюсь. Но, в первую очередь, конечно, остался бы хоккеистом.
— В какую команду стремишься попасть в ближайшее время?
— Конечно, хотелось бы остаться в Уфе и пробиться в «Салават Юлаев». Но хоккейная жизнь такова, что ты можешь остаться на месте, а можешь поехать во Владивосток и играть в «Адмирале». Жизнь покажет. Моё дело — играть. И не так важно, где.
— Ты — суеверный?
— Конечно, очень. Но все свои суеверия предпочту оставить при себе.
26 апреля 2017 г.
Екатерина Колоскова, Игорь Сидоренко
«В тени рекордов Хоккейная жизнь»
